Осенью 1954 года Вайра Вике прибыла в Канаду. Первые шесть лет жила вместе
с родителями в Торонто, позднее переселилась в Монреаль, где в стенах
университета её ожидала блестящая научная карьера, заслуженно высокая
репутация в академической среде. Как вице-президент Научного совета
Канады она выполняет ответственную государственную работу, представляя интересы научных
кругов и общественности в канадском правительстве. В 1960 году Вайра
Вике связала свою жизнь с Имантом Фрейбергом, специалистом в области современных
технологий информации; в Канаде родились их дети — сын Карлис Роберт (1963)
и дочь Индра Каролине (1967). Вайра Вике-Фрейберга и Имант Фрейберг
внесли также значительный клад в академическую, общественную и культурную жизнь
латышской диаспоры. Будучи эмеритированным профессором Монреальского университета, она
в 1998 году вместе с супругом Имантом Фрейбергом возвратилась в Латвию
на постоянное жительство.
И всё с начала
В шестнадцать лет — после Латвии, после Германии и Марокко Канада
для Вайры Вике — третье место эмиграции, третий по счету континент, четвёртое
место жительства и пятый язык. После того, как ей пришлось
практиковаться в латышском, немецком, французском и арабском, в Канаде нужно
было учить английский, а затем ещё испанский языки. Первые шесть лет, проведенных в
Канаде,
психологически очень трудное время, и она говорит о сложившемся
тогда — разумеется, не по вине Канады — ощущении: «Это
было нечто вроде духовной ампутации».
Сразу по прибытии в Канаду начались поиски работы, чтобы помочь семье покрыть
расходы, связанные с переездом, да и попросту добыть средства к пропитанию.
В запасе у неё было всего несколько английских слов, когда она поступила
кассиром в Коммерческий банк Канады в Торонто на полный рабочий день, одновременно
осваивая английский в средней школе. По выходным девушка дополнительно обрабатывала
письма учащихся заочных курсов при средней школе провинции Онтарио. Чтобы получить право
поступить в высшее учебное заведение, летом 1955 года, используя двухнедельный
отпуск, предоставленный банком, она экстерном сдала выпускные экзамены за 13 класс
средней школы и семнадцати лет от роду поступила в университет. Долгие годы после
смерти младшей сестрёнки в лагере для перемещённых лиц в Германии Вайра Вике
мечтала изучать медицину, стать врачом, чтобы бороться против таких бессмысленных смертей,
какие выпали на долю маленькой сестры и тысяч других беженцев, погибавших
иногда из-за отсутствия аспирина или от голода. В Торонтском университете
она получила степень бакалавра на так называемом общем курсе, затем записалась и была
принята на медицинский факультет, но в последний момент передумала и избрала
несколько иную специальность: клиническую и экспериментальную психологию. Отчего
человек становится дурным, источники и генезис зла и связанные с этим
нарушения здоровья индивидуума и общества, исцеление человека от конфликтов,
несчастий и страданий, заложенных в нём самом, — вот вопросы, на
которые в ходе учения и самостоятельных исследований искала ответ Вайра
Вике-Фрейберга. Эти поиски со временем привели её к самым различным п
роявлениям и сферам человеческого бытия и общественного сознания, в том
числе к литературе, искусству, фольклору.
Вот череда бесстрастных фактов, говорящих о её научном пути.
В 1958 году — степень бакалавра искусств в колледже
«Виктория» при университете в Торонто, в 1960 — степень
магистра в том же Торонтском университете, в 1965 году она уже доктор
экспериментальной психологии в Макгилском (McGill) университете в Монреале.
Однако, изучай хоть под лупой годы её становления, ни малейшего следа безоблачной,
беззаботной молодости там не найдется. Все годы студенчества Вайре приходилось совмещать
учёбу с работой, претендовать на стипендию она не могла — стипендия
полагалась только тем студентам, которые пришли в университет по
окончании «нормальной» школы. До 1965 года, когда Вайра заняла
должность помощника профессора в Монреальском университете, кроме уже упоминавшейся
работы кассиром в коммерческом банке, она перепробовала и переменила множество
случайных занятий: вечерами и по выходным была дежурной воспитательницей в частной
школе для девочек (Branksome Hall School for Girls), переводчицей с испанского
языка в страховой фирме Confederation Life и учительницей испанского
языка в женской частной школе (Ontario Ladies’ College), давала частные
уроки французского разговорного языка канадским детям, в предрождественские дни
помогала сортировать письма на почтамте, — и список этот можно было бы
продолжить. Так, например, в её биографии можно прочесть, что в годы
учения какое-то время она правила и переводила с латышского языка
на английский работы некоего тележурналиста -латыша 1.
В Канаде для Вайры Вике в известном смысле новостью оказались проблемы
и открытия, связанные с латышской эмиграцией. В Германии девочка была
слишком мала, чтобы их почувствовать и осознать, а в те пять лет, что
прожила в Марокко, она никак не была связана с латышской эмигрантской
средой и таким образом защищена от связанных с нею психологических
коллизий. Эта защищенность и другие обретения африканского периода сопровождались
также и потерями: подростком она не могла учиться по-латышски,
укреплять и развивать языковые навыки, и теперь со
стороны «старолатышской» эмиграции приходилось выслушивать на этот
счет упреки. «Старшее поколение словно бы ожидало, что молодежь, мои
ровесники, заговорят по-латышски безукоризненно (сподобившись этой благодати р
азве что от Святого Духа?), а если этого не случалось, громко выражали свое
недовольство и негодование», — рассказывает
Вайра Вике-Фрейберга 2.
В пятидесятые годы на американском континенте образовались три крупных латышских центра: в Торонто, Чикаго и в Нью-Йорке, с приблизительно 10 тысячами соплеменников в каждом. И хотя центральная организация, представлявшая национальные интересы зарубежных латышей — Объединение свободных латышей мира — и посольство Латвии находились в Вашингтоне, именно Торонто нередко называли столицей латышской диаспоры. Начало латышской колонии в Торонто нужно искать в двадцатых годах двадцатого века, а после второй мировой войны она быстро выросла численно и превратилась в хорошо организованную общину, включающую около 50 организаций — обществ, религиозных приходов, объединений по интересам, хоров, субботних (светских) и воскресных (церковных) школ, скаутских лагерей, студенческих корпораций и так далее. Профессиональная активность латышей в Торонто была столь широка и разнообразна, что можно было, не выходя из круга земляков, получить всевозможные хозяйственные, культурные, гуманитарные услуги; в ходу был лозунг: «Деньги латышей — латышам». Так что чета Хермановичей оказалась в одном из эпицентров экономической и культурной жизни латышей в эмиграции.
В свою очередь одним из самых оживлённых центров общественной жизни латышей в Торонто была церковь Святого Андрея, расположенная в самом центре города. Лютеране — латыши и эстонцы — приобрели здание в начале пятидесятых годов. Так же, как другие божьи храмы на североамериканском континенте, церковь Святого Андрея строилась с расчётом на то, что наряду с богослужениями здесь найдётся место и для светских занятий прихожан: театральных представлений, концертов, рождественских базарчиков, школьных занятий, встреч скаутов и гайд…
Километрах в 45 к юго-западу от Торонто в окрестностях Милтона на берегу реки Бронт общине церкви Святого Андрея принадлежал участок земли «Сидрабене» — 27 гектаров, на которых разместилось около 80 частных дач, летний лагерь для детей и юношества на 150 человек, церковь под открытым небом, эстрада и спортивные площадки, включая футбольное поле. На праздник летнего солнцеворота — Лиго — здесь собиралось особенно много народу, до двух с половиной тысяч человек. Первая значительная встреча с латышским обществом у Вайры Вике произошла в 1955 году, то есть примерно через год после приезда в Канаду: вместе с несколькими десятками молодых латышей и латышек она прошла конфирмацию в церкви Святого Андрея в Торонто.
Но поворотным пунктом и в работе, и в личной жизни Вайры стал 1960 год. Появилась возможность работать по специальности: в 1960–1961гг. она — клинический психолог в психиатрической больнице в Торонто, позднее — ассистент и лектор в Макгилском университете в Монреале, а с 1965 года, как уже сказано, она в
Монреальском университете, и впредь вся дальнейшая научная и академическая деятельность будущего президента Латвии связана именно с этой высшей школой.
16 июля I960 года Вайра Вике вступила в брак с Имантом Фрейбергом. Брачную церемонию провёл священник, позднее архиепископ Арнолд Лусис. Вновь основанная семья даст Вайре Вике-Фрейберге не только эмоциональное наполнение жизни, она сделается надёжной опорой её творческих устремлений. Муж Вайры Вике Имант Фрейберг (родился 12 марта 1934 года в Валмиере) детство до десятилетнего возраста провёл в Риге и Елгаве, учиться пошёл в начальную школу при Елгавском Учительском институте, а начиная с момента бегства из Риги и вплоть до встречи с будущей женой в Торонто в жизненном пути Иманта и Вайры на удивление много общего. Можно сказать, что их пути с момента, когда они покинули Латвию, шли в одном направлении. Имант Фрейберг вместе с родителями тоже оставил родину ближе к концу войны, в ноябре 1944 года, тоже до 1948 года обретался в лагере беженцев в Германии. Затем последовали пять лет жизни и учебы во Франции (так что и он овладел французским языком и испытал сильное влияние французской культурной среды), в Канаду же переселился в том же году, что и Вайра -1954. Он тоже учился в университете в Торонто, где в 1961 году ему присуждена степень магистра в области инженерии. После того, как Вайра Вике и Имант Фрейберг стали женой и мужем их личная жизнь самым тесным образом и навсегда переплелась с их научными интересами, исследовательской работой, с культурной и общественной деятельностью в сообществе латышей зарубежья; всё, что хоть как-то задевало одну из этих жизней, немедленно откликалось и в другой.
В период адаптации к новой языковой среде Вайра Вике-Фрейбергакакое-то время не возвращалась к начатым в ранней юности литературным опытам. Лишь после пятилетнего перерыва, в 1961 году в печати начинают снова появляться её работы — на английском и латышском языках, — и тематика их связана с психологическими штудиями, исследованиями в Торонтском университете и новыми жизненными реалиями: The effect of practice on the utilization of information from positive and negative instances in concept identification (Canadian Journal of Psychology, 1961, 15, в соавторстве с профессором Э.Тулвингом) и «Некоторые ситуации психологических конфликтов в национальном воспитании в эмиграции» (Тримда Скола, 1961, 20). С начала семидесятых годов Вайра Вике-Фрейберга публикуется все активнее — в сборниках научных статей на иностранных языках регулярно появляются её сообщения о результатах психологических исследований, а также работы, связанные с латышским языком и поэтикой народных латышских песен — дайн. Параллельный ход этих исследований и образовавшаяся между ними обратная связь — открытия современной психологии и их приложение к жизненным реалиям, новейшие теории культуры и применение их к латышскому культурному наследию, его актуализация и возрождение, начиная с уровня академической среды и кончая культурными потребностями народа, — всё это станет лейтмотивом творческой деятельности Вайры Вике-Фрейберги. В журнале «Яуна Гайта» и других эмигрантских изданиях всё чаще появляются её работы,
написанные по-латышски. В конце восьмидесятых годов Вайра
Вике-Фрейберга вспоминала, сколько трудностей приходилось преодолеть,
готовя статьи к публикации на латышском языке: «Я солгала бы,
если бы сказала, что латышская языковая среда так уж легка для меня или мне
близка… В университете моя работа связана с французским. Статьи
приходится писать по-английски. Оба эти языка нужны и в официальных
учреждениях в Оттаве. Непросто одинаково свободно, без запинки и с достаточной
выразительностью пользоваться двумя (стилистически весьма несхожими) языками
и непрерывно переключаться с одного на другой. Третий язык удержать на
столь же высоком уровне ещё труднее, даже если этот язык — родной.
Пытаться писать на том языке, на котором в юности не получил систематического
образования, весьма рискованно» 3. Тем не менее, Вайра Вике-Фрейберга рискнула, и риск этот оправдался с лихвой.